Герман Ю. П.: Мой друг Иван Лапшин

Милицейская тема в литературе — опасная тема. Не у многих авторов выходит что-либо стоящее при работе с ней. Опасная она потому, что очень просто скатиться в беготню за преступниками и забыть за этим о человеке. У Юрия Германа это получилось, как получилось у Павла Нилина в «Испытательном сроке» и «Жестокости», в «Мухтаре» у Израиля Меттера, у братьев Вайнеров в «Эре милосердия».
Любая тема, милицейская она или нет, не должна для писателя затмевать главное: пишешь не о профессии, пишешь о человеке, в какую бы одежду ты его ни одел — в милицейскую ли шинель, в военную гимнастерку, халат врача или же в бушлат лагерника. А профессия — она приложение.
Прообразом главного героя двух ранних повестей Юрия Германа, составивших основу этого сборника, стал легендарный «сыщик» Иван Васильевич Бодунов, гроза преступного мира Ленинграда 1920—1930-х годов.

Цитаты из книги
— Умерла у меня сегодня одна старушка. Я к ней пришел, разговариваю, а она бац — и преставилась. Милая была старушка, сама для себя мыло варила, покупным не мылась — говорила, что оно из покойников. И в свое клала ягоды — землянику. И вдруг запятая!

— Ты листочек бумаги возьми, — сказал Лапшин, — точные науки всегда советую тебе с бумагой, графически выражать. И карандашик возьми. Это не роман, не стихи, это наука.

«Ничего, проживем, — думал он, покуривая в тамбуре и поплевывая, — посмотрим, кто кого. Как-нибудь, как-нибудь...»